И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты, И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощеный двор когда-то мерил ты: Булыжники и грубые мечты -- В них жажда смерти и тоска размаха! Так проклят будь готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге веселых дров не жгут. Немногие для вечности живут, Но если ты мгновенным озабочен - Твой жребий страшен и твой дом непрочен!
Людовик больше не на троне. Это игра воздвигает здесь стены! Разве работать — не значит играть? По свежим доскам широкой сцены Какая радость впервые шагать! Актер — корабельщик на палубе мира! И дом актера стоит на волнах!
Осип Мандельштам. «Паденье – неизменный спутник страха» Паденье – неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни .
До прожилок, до детских припухлых желез. Ты вернулся сюда, так глотай же скорей Узнавай же скорее декабрьский денек, Где к зловещему дегтю подмешан желток. У тебя телефонов моих номера. У меня еще есть адреса, По которым найду мертвецов голоса. Ударяет мне вырванный с мясом звонок, Шевеля кандалами цепочек дверных. Помоги, Господь, эту ночь прожить, Я за жизнь боюсь, за твою рабу
И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты, И камень отрицает иго праха?..
«Камень» — первый сборник стихов О. Э. Мандельштама, впервые опубликованный в Пешеход; Казино; Паденье — неизменный спутник страха.
Кто камни нам бросает с высоты, И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощёный двор когда-то мерил ты: Булыжники и грубые мечты — В них жажда смерти и тоска размаха! Так проклят будь готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге весёлых дров не жгут. Немногие для вечности живут, Но если ты мгновенным озабочен — Твой жребий страшен и твой дом непрочен! Пешеход Мандельштам - Паденье — неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты.
Кто камни к нам бросает с высоты — И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощеный двор когда-то мерил ты — Булыжники и грубые мечты — В них жажда смерти и тоска размаха… Так проклят будь, готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге веселых дров не жгут! Немногие для вечности живут; Но если ты мгновенным озабочен, Твой жребий страшен и твой дом непрочен! Поэтическое искусство Мандельштама - Об. Отметим прежде всего очень важное для Мандельштама противопоставление вечности и мгновения.
Какой жизненный выбор истинен: И тот, и другой путь — попытка изжить страх смерти.
Паденье - неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты, И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощеный двор когда-то мерил ты: Булыжники и грубые мечты - В них жажда смерти и тоска размаха! Так проклят будь, готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге веселых дров не жгут.
этике Осипа Мандельштама, рассматривает поэтические способы актуализации категорий числа и рода. .. Паденье – неизменный спутник страха.
И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты — И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощеный двор когда-то мерил ты, Булыжники и грубые мечты — В них жажда смерти и тоска размаха… Так проклят будь, готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге веселых дров не жгут! Немногие для вечности живут; Но если ты мгновенным озабочен, Твой жребий страшен и твой дом непрочен! И лихорадочный больной, тоской распятый, Худыми пальцами свивая тонкий жгут, Сжимает свой платок, как талисман крылатый, И с отвращением глядит на круг минут… То было в сентябре, вертелись флюгера, И ставни хлопали — но буйная игра Гигантов и детей пророческой казалась, И тело нежное — то плавно подымалось, То грузно падало:
Тугие паруса Бесшумное веретено В морозном воздухе растаял легкий дым В огромном омуте прозрачно и темно В Петербурге мы сойдемся снова В Петрополе прозрачном мы умрем
Осип Мандельштам - стихи. Паденье - неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты, И камень.
О, вещая моя печаль, О, тихая моя свобода И неживого небосвода Всегда смеющийся хрусталь! Все большое далеко развеять, Из глубокой печали восстать. Я от жизни смертельно устал, Ничего от нее не приемлю, Но люблю мою бедную землю Оттого, что иной не видал. Я качался в далеком саду На простой деревянной качели, И высокие темные ели Вспоминаю в туманном бреду. Узор отточенный и мелкий, Застыла тоненькая сетка, Как на фарфоровой тарелке Рисунок, вычерченный метко, Когда его художник милый Выводит на стеклянной тверди, В сознании минутной силы, В забвении печальной смерти.
У тщательно обмытых ниш В часы внимательных закатов Я слушаю моих пенатов Всегда восторженную тишь. Какой игрушечный удел, Какие робкие законы Приказывает торс точеный И холод этих хрупких тел! Иных богов не надо славить: Они как равные с тобой, И, осторожною рукой, Позволено их переставить.
Оттуда он бежал, но куда? Читая его стихи, с удивлением видишь, что для Мандельштама оказывается родной любая эпоха, любая культура, в которую он погружается, куда он входит, как в родной дом. В году он был крещен в епископско-методистской церкви, однако главным для него оставалось то, что гораздо позже К. Для него была очевидна неразрывная связь христианства и культуры.
В советское время оставаться культурным человеком было так же непросто, как и верующим, собственно говоря, это было фактически одно и то же. Мандельштам нигде непосредственно о вере не говорит, но его строки дышат красотой христианской традиции и культуры, живым дыханием божественного откровения.
сопоставительный анализ стихотворение Ф.И. Тютчева"Probleme" и О.Э. Мандельштама"Паденье - неизменный спутник страха.
И самый страх есть чувство пустоты. Кто камни нам бросает с высоты, И камень отрицает иго праха? И деревянной поступью монаха Мощеный двор когда-то мерил ты: Булыжники и грубые мечты - В них жажда смерти и тоска размаха! Так проклят будь готический приют, Где потолком входящий обморочен И в очаге веселых дров не жгут.
Немногие для вечности живут, Но если ты мгновенным озабочен - Твой жребий страшен и твой дом непрочен.
Здесь, на твердой площадке яхт-клуба, Где высокая мачта и спасательный круг, У южного моря, под сенью Юга Деревянный пахучий строился сруб! Это игра воздвигает здесь стены! Разве работать — не значит играть? По свежим доскам широкой сцены Какая радость впервые шагать! Актер — корабельщик на палубе мира!
Паденье — неизменный спутник страха. Паденье — неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты. Мандельштам Осип.
Ваш -адрес заблокирован, так как наши алгоритмы посчитали ваши действия похожими на действия робота. Если Вы не робот, просим написать письмо в службу тех.